О том, почему устоявшиеся представления о возникновении эмоций ошибочны, и как они рождаются на самом деле.
Что такое эмоции? Это наша внутренняя реакция на внешние раздражители. Мы реагируем на резкий звук, кокетливый взгляд, грубое или ласковое слово. В ответ на них мы испытываем определенные эмоции, которые передаем с помощью мимики, интонаций, тембра голоса, характерных жестов и выражения лица. Голос передает наши эмоции криком или шепотом, смехом или плачем. Чувства можно передать и телом — напрячься или съежиться при виде чего-то пугающего, ссутулиться от усталости и т. д.
Эмоции могут быть заразительны. Так, после трагической стрельбы 14 декабря 2012 года в школе Sandy Hook в Ньютауне, штат Коннектикут, когда 20 детей были убиты стрелком-одиночкой, губернатор Дэниэл Маллой выступил с ежегодной речью по телевидению. Она касалась работы его команды, а потом он заговорил о трагедии, о том, как преподаватели пытались защитить своих учеников. Его голос слегка дрогнул, и это вызвало комок в горле и слезы у тех, кто его слушал, в том числе и у автора книги. Все испытывали одни и те же чувства. Дрогнувший голос губернатора запустил цепную реакцию, которую Фельдман-Баррет называет классическим видом эмоций. Определенный набор нейронов заставил людей реагировать определенным образом: наморщить лоб, ссутулить плечи и заплакать. Отреагировало и тело: пульс и дыхание ускорились, кровеносные сосуды сузились. Эти реакции, согласно классическому взгляду на эмоции, подобно отпечаткам пальцев идентифицируют печаль, так же, как обычные отпечатки пальцев однозначно определяют конкретного человека.
Классический научный взгляд на эмоции предполагает, что в нашем мозге существует множество эмоциональных цепей, вызывающих определенный набор изменений. При виде человека, который вам неприятен, кровяное давление поднимается, вы испытываете потребность язвить, кричать и чувствуете ярость. Тревожные новости запускают нейроны страха, которые заставляют нас чувствовать озноб, дрожь и страх. Мы чувствуем гнев, счастье, удивление и другие эмоции, испытывая при этом определенные состояния. Отсюда родилось предположение, что каждая эмоция имеет собственную базовую модель реакций в мозге и теле.
Наши эмоции, согласно классическим представлениям в неврологии, с древних времен помогали нам выживать, а в процессе эволюции постепенно стали частью нашей биологической природы. Они универсальны: люди всех возрастов, в каждой культуре, во всех частях мира должны испытывать печаль более или менее одинаково, как и наши первобытные предки миллион лет назад. Эмоции, таким образом, считаются своего рода примитивным импульсом, который часто противоречит нашей рациональности. Примитивная часть мозга толкает нас высказать недалекому начальнику все, что мы о нем думаем, но рациональная часть удерживает от этого шага, потому что это наверняка приведёт к потере работы. Эта борьба между эмоциями и разумом сопровождает человека с начала времен, как принято считать с точки зрения классической науки.
Классический взгляд на эмоции укоренился и в нашей культуре. Телевизионные шоу и сериалы типа «Обмани меня», основаны на предположении, что наши внутренние чувства вызывают определенную частоту сердечных сокращений или характерные лицевые движения. Существуют особые компании, такие как Affectiva и Realeyes, которые предлагают предпринимателям узнать о чувствах своих клиентов при помощи анализа эмоций. К классическому методу связи эмоций с внешними телесными проявлениями прибегает ФБР, их учитывает американская правовая система при вынесении приговоров (и не только американская), медицина изучает влияние гнева на здоровье, предполагая, что он вызывает в разных организмах одни и те же изменения.
Но насколько этот классический взгляд на эмоции может быть истинным? Несмотря на множество экспериментов за многие десятилетия, никому так и не удалось получить последовательную реакцию организма хотя бы на одну эмоцию.
Прикрепленные к лицевым мышцам электроды, измеряющие, как двигается лицо при возникновении тех или иных эмоций, фиксируют огромное разнообразие вариантов. Такое же разнообразие реакций наблюдается и внутри организма, в теле и мозге. Как выясняется сейчас, можно злиться и без повышения артериального давления, а бояться — и без миндалевидного тела, отвечающего за чувство страха.
Если забыть о классическом взгляде на эмоции и просто исследовать данные, можно объяснить действие эмоций и другим образом. Эмоции не встроены в нас, а складываются из многих частей. Они не универсальны, но отличаются от культуры к культуре. Они не запускаются, как машина при нажатии кнопки, — мы сами их создаем. Эмоции возникают как сочетание физических свойств нашего тела, гибкости мозга, который связывает себя с любой окружающей средой, и нашей культуры и воспитания. Эмоции реальны, но не как молекулы или нейроны, а как продукт человеческого согласия.
Именно с этой точки зрения, считает Фельдман-Баррет, можно интерпретировать общие эмоции, охватившие всех, кто слушал выступление губернатора Маллоя. Когда его голос задрожал, он не вызвал у зрителей и слушателей одинаковую физическую реакцию организма. Но все почувствовали печаль, потому что их телесные ощущения совпали с ужасной трагедией. Используя кусочки прошлого опыта (сведения о подобных происшествиях и реакцию на них), мозг подсказывает нам, какие чувства мы должны испытывать в такой момент и что должен сделать организм, чтобы справиться с этим. Так он подает нам сигналы, что сердце должно забиться быстрее, а слезы через некоторое время успокоят нервную систему. Именно мозг, используя входящую информацию, превращает ощущения в печаль, или радость, или гордость, — иными словами, создает эмоции. Сами по себе ощущения не должны соответствовать строго одной определенной эмоции: мы можем плакать от радости или благодарности на свадьбе близкого друга или родственника, а следующий приступ печали или скорби не будет сопровождаться сердцебиением или тяжестью в желудке.
