О развитии морального поведения у человека и об истоках альтруизма.
В книге «Происхождение альтруизма и добродетели» британский биолог и журналист Мэтт Ридли рассуждает о том, что наибольшим образом повлияло на формирование человеческого общества. Он затрагивает сложные и противоречивые научные вопросы — насколько сильны в человеке животные инстинкты и какую роль они играют в социальных моделях поведения. Являемся ли мы существами, которые руководствуются лишь личной выгодой, или у нас есть установки, заставляющие думать об окружающих? Можно ли говорить о развращенности человека и его безнравственности, если мы регулярно видим примеры сотрудничества и взаимовыручки?
Ридли приходит к выводу, что человек руководствуется в первую очередь своей личной выгодой и эгоистичными мотивами, но при этом все равно заботится о других. Людям удается эффективно сотрудничать, потому что способность к взаимодействию — часть нашей природы. Но это не означает, что мы добры и великодушны. Дело в том, что уникальная среди других живых существ способность к социальному поведению помогла нам стать наиболее приспособленным видом. В то же время автор доказывает ошибочность популярной точки зрения, в соответствии с которой только культура, насаждаемые извне нормы морали и общественные институты помогают сдержать бурный нрав и эгоизм безнравственного от природы человека. Нет, быть альтруистичными и помогать друг другу — наш инстинкт, а наше общество — выражение наших социальных инстинктов.
Книга Ридли будет полезна тем, кто хочет узнать, что стоит за актами доброты и альтруизма и как менялось отношение ученых к природе человека на протяжении последних столетий. Автору удалось систематизировать и обобщить различные трактовки человеческой природы и открытия биологии, экономики, социологии и даже теории игр.
Идея 1. Человек руководствуется личной выгодой, но у него также есть социальные инстинкты, которые способствуют сотрудничеству с другими
Несмотря на то что в двадцатом веке появилось множество интересных теорий, объясняющих человеческое поведение с новых ракурсов, все они являются следствием глобального спора — порочен ли человек по своей сути, или он «портится» из-за негативного воздействия общества. Сторонником первой теории был Томас Гоббс, считавший, что человек порочен, а значит, его нужно держать в «ежовых рукавицах». Он считал, что животное начало человека нужно обуздывать с помощью общественных договоров, то есть сильной государственной власти. Человек пребывает в вечной войне против всех. Борьба за свои интересы — это естественное состояние.
Гоббс во многом повлиял на дальнейшее развитие этого направления. Ридли считает, что он стал прародителем идей Чарльза Дарвина. Человеческий мир похож на мир растений и животных с его конкуренцией, разделением труда и борьбой за место под солнцем.
Второй научный лагерь придерживался иного мнения. Его адепты считали, что человек рождается добродетельным и щедрым, но общество влияет на него отрицательно. Жан-Жак Руссо всю свою жизнь защищал образ «благородного дикаря», чья природа не испорчена нравами общества. Руссо считал, что человечество должно вернуться в лоно природы к своему естественному состоянию, отвергнув частную собственность, политические институты и государство. Французский мыслитель заявлял, что свобода и добродетель присущи только обществам с простым устройством. Однако Руссо развивал свою теорию во времена, когда еще мало знали об укладе жизни людей, живущих в условиях, похожих на первобытные. Наблюдения за дикими племенами показали, что в них царят междоусобицы, конфликты, классовая иерархия, каннибализм и другие не лучшие проявления человеческой природы. Стало понятно, что даже примитивная жизнь вдали от цивилизации не спасает людей от пороков.
Несмотря на утопичность идей Руссо, мысль о том, что общество может развращать человека и рождать в нем злые помыслы не отпускала умы других ученых, одним из которых был Петр Кропоткин. Русский анархист был не согласен с идеей о том, что люди находятся в постоянной борьбе друг с другом. Он подчеркивал, что существует множество примеров социального сотрудничества не только в мире людей, но и у животных.
Ридли не соглашается ни с одной из теорий до конца, считая их недостаточно полными. Он создает собственную, трансформируя и расширяя уже существующие. Автор считает, что человек — это животное, которого ведут эгоистические мотивы выживания и продолжения рода. Тем самым он придерживается точки зрения Гоббса, но при этом отрицает то, что нам обязательно нужна система контроля и подавления природных инстинктов. Помимо инстинктов выживания и продолжения рода, у нас есть еще и социальные, которые регулируют взаимоотношения между людьми и не дают эгоизму индивида разгуляться в полной мере. В нашем мире всегда будет конфликт между личными интересами и коллективными. Но наше общество — это саморегулируемая система, в которой коллективные интересы и общее благо преобладают, а эгоистичные бунты подавляются. То же самое можно наблюдать и в других системах — в пчелином улье, в колонии муравьев, в любом организме, в том числе и в нашем теле.
Идея 2. Наша культура — это выражение наших инстинктов
Культура не существует вне контекста человеческой природы. По мнению автора, она определяется врожденными инстинктами человека и является их следствием. Ридли рассказывает, как антропологи двадцатого века хотели доказать теорию культурного детерминизма. Франц Боас ошибочно утверждал, что человек является продуктом конкретной культуры. То есть он считал, что «насадив» правильную культуру, можно создать общество, где не будет места ненависти, зависти и корысти.