К красной сотне прибилась женщина, забеременела от солдата и во время тяжёлых родов призналась, что шпионила для бандитов. Солдат убил женщину, а ребёнка оставил, выкормил и устроил в детский дом.
В детский дом пришёл красногвардеец, обтрёпанный, босой, с годовалым мальчиком на руках, и начал упрашивать заведующую взять ребёнка. Заведующая отнекивалась, объясняла, что мест нет, и тогда солдат рассказал ей свою историю.
Звали солдата Яковом Шибалком.
- Яков Шибалок
- — красный пулемётчик, жестокий, но в меру, умеет сочувствовать.
В позапрошлом году сотня особого назначения, в которой он служил пулемётчиком, гонялась по донским сёлам за бандой Игнатьева. Однажды Шибалок нашёл на дороге потерявшую сознание женщину. Очнувшись, она рассказала, что её изнасиловали бандиты Игнатьева. Шибалок пожалел её и взял к себе на повозку.
Женщина, которую звали Дарья, прижилась в сотне, стирала и зашивала солдатам одежду.
- Дарья
- — женщина Шибалка, бесстрашная, предательница.
Шибалок несколько раз пытался её убедить, что боевая сотня не место для женщины, но она отказывалась уходить. Потом у Шибалка убили кучера, и Дарья заняла его место.
Всем служивым казакам на диво кучеровала. Даром что бабьего пола, а по конскому делу разбиралась хлеще иного казака. Бывало, на позиции так тачанку крутнёт, ажник кони в дыбки становятся.
Вскоре Шибалок начал сожительствовать с Дарьей, она забеременела. Месяцев через восемь сотня Шибалка, наконец, нагнала банду Игнатьева. Бандиты откуда-то узнали, что у солдат кончились боеприпасы, ночью пошли в атаку и перебили половину сотни.
Уцелевшим солдатам, в том числе и Шибалку с Дарьей, пришлось убегать. Утром у Дарьи начались роды, она забралась в овраг, подальше от всех. Шибалок — за ней, начал помогать.
Роды шли тяжело, Дарья решила, что умрёт, и захотела покаяться. Она рассказала Шибалку, что раньше была любовницей Игнатьева. Бандиты внедрили её в красную сотню, чтобы она шпионила для них. Это от Дарьи банда узнала, что у солдат кончились патроны.
Не вытерпел Шибалок, ударил Дарью сапогом, рот ей разбил. Тут она, наконец, родила, поняла, что не умрёт, и начала в ногах у Шибалка ползать, прощение выпрашивать. Но тот слушать её не стал, пошёл к своим и всё честно им рассказал.
Сотня решила: раз Шибалок Дарью пригрел, то именно он должен расправиться и с ней, и с ребёнком. Стал Шибалок на колени и попросил оставить ему сына, ведь это его семя. У всех есть жёны, дети, а у него — только этот малыш. Сотня постановила: бабу прикончить, а семя Шибалково пусть растёт.
Вернулся Шибалок к Дарье. Та поняла, что он пришёл её убивать, стала просить, чтобы позволил ребёнка выкормить, ведь без материнского молока он умрёт. Но Шибалок жалости не поддался.
Вернулся Шибалок к сотне с ребёнком, убитую в овраге оставил. Много он с младенцем горя перенёс. Солдаты советовали убить мальчонку, но Шибалок жалел сына.
Нехай растёт, батьке вязы свернут — сын будет власть советскую оборонять. Всё память по Якову Шибалку будет, не бурьяном помру, потомство оставлю…
Сначала младенец животом маялся, плакал целые дни напролёт и Шибалок вместе с ним. Потом младенец привык к кобыльему молоку, отец ему сшил рубашонку, из которой он уже успел вырасти.
Выслушала заведующая историю Шибалка и приняла ребёнка в детский дом. Тот поцеловал на прощание сына в макушку и уверил заведующую, что плакать его сын не приучен, он же из большевиков.