Сын крестьянина-богатея против воли отца стал комсомольцем. От парня отвернулась семья. Когда парень разоблачил отца перед чиновником, начислявшим налог, отец и старший брат закололи его вилами.
Внешне Яков Алексеевич, «старинной ковки человек», был похож на кулака из газетных карикатур, только одевался по-другому — ходил в холщовой рубахе, неподпоясанный и босой.
- Яков Алексеевич
- — богатый крестьянин, ширококостный, сутуловалый, с пышной бородой, ходит вразвалку, говорит степенно и веско, жадный, хитрый и жестокий.
Года три назад в списках сельского совета он числился как кулак, но потом выгнал работников, продал часть скотины и перешёл в середняки.
Хозяином Яков Алексеевич был оборотистым, односельчане его уважали, на собраниях к нему прислушивались. Только одна червоточина была в его семье: младший сын Стёпка вступил в комсомол, да ещё и без спроса.
- Стёпка
- — младший сын Якова Алексеевича, 20 лет, убеждённый комсомолец, упрям, справедлив, верен своим принципам.
Однако Яков Алексеевич был умным человеком. Вместо того чтобы парня «дубиной обучать», он начал едко высмеивать советскую власть, надеясь, что у того откроются глаза.
Старший сын Максим во всём поддерживал отца, насмехался над Стёпкой, называл новую власть ерундовой и для хлебороба неподходящей, грозился, что если вдруг грянет переворот, он первый на брата руку поднимет.
- Максим
- — старший сын Якова Алексеевича, 28 лет, высокий, сильный, злой, воевал в Первую мировую войну, ненавидит советскую власть.
Однажды Максим рассказал, как во время Первой мировой войны участвовал в усмирении бунта на московском заводе и порол рабочих плетью.
Обычно Стёпка на издевательства не отвечал, а тут не выдержал, назвал брата гадом, собакой и Каином. Взяв парня за горло, Максим долго и методично бил его по лицу, пока их, выждав время, не разнял отец.
Стёпка проглотил обиду, жаловаться в совет не пошёл, но с этого дня в доме воцарилась «нудная тишина». Женщины разговаривали шёпотом, Яков Алексеевич ходил пасмурным, а Максим, виновато улыбаясь, пытался примириться с братом и уговаривал уйти из комсомола. Стёпка отмалчивался, по вечерам уходил из дома.
К весне семья окончательно отвернулась от Стёпки. Яков Алексеевич говорил, что сын стал чужим — богу не молится, постов не соблюдает.
Раз уж завелась в дереве червоточина — погибать ему, в труху превзойдёт, ежели вовремя не вылечить. А лечить надо строго, больную ветку рубить, не жалеючи…
Друзья-комсомольцы просили Стёпку обуздать отца, который разорял местную бедноту, весной меняя у них на хлеб ценные сельскохозяйственные орудия. Парню было стыдно, он чувствовал, что нет в нём больше ни кровной любви, ни жалости «к человеку, который зовётся его отцом».
Постепенно отчуждение между Стёпкой и остальной семьёй переросло в ненависть. За обедом парень видел ледяные глаза Максима, злобные огоньки в отцовских глазах, равнодушный, невидящий взгляд матери, и кусок не шёл ему в горло. По ночам Стёпке снилось, как чужие равнодушные люди хоронят его в степи.
Начался сенокос. Яков Алексеевич быстро выкосил свой участок и по ночам ездил с Максимом воровать траву на землях из общественного фонда. Сена он накосил «на две зимы», рассчитывая по весне продать его втридорога.
Однажды к Якову Алексеевичу пришёл бедняк Прохор Токин и попросил быков, чтобы привезти сено, пока не разворовали.
- Прохор Токин
- — бедняк-безлошадник, ходит босиком, в рваной домотканой одежде, робкий, боится Якова Алексеевича.
Яков Алексеевич не хотел давать быков, но вмешался Стёпка. Старик уступил при условии, что сын будет при скотине и поможет возить сено, а Прохор поработает на него бесплатно во время молотьбы, и выделил на это выходной день.
В воскресенье все собрались на сход — в село приехал чиновник, который должен был подсчитать пахотные земли сельчан и высчитать налог. Яков Алексеевич потащил на собрание Стёпку, рассчитывая, что благодаря сыну-комсомольцу ему выйдет какая-нибудь скидка. На сходе старик попытался уменьшить размер своих полей втрое, но тут встал Стёпка и прилюдно разоблачил отца.
Домой Стёпка прибежал раньше отца, позвал Прохора, запряг быков и уехал за сеном. Собрав сено на возы, Стёпка и Прохор остались ночевать в степи. Парень должен был сторожить волов, но нечаянно уснул. Проснувшись на рассвете, Стёпка и Прохор обнаружили, что быки исчезли, долго их искали, не нашли и решили, что животных кто-то украл.
На следующий день Стёпка домой не вернулся, и Яков Алексеевич с Максимом отправились за ним. Старик был зол на сына и собирался проучить его как следует. Ещё издали они увидели, что быков нет. Яков Алексеевич решил, что Стёпка с Прохором продали быков, а деньги разделили, и в ярости набросился на сына.
Стёпка бился под отцом, выгибаясь дугою, искал губами отцовы руки и целовал на них вспухшие рубцами жилы и рыжую щетину волос…
Максим занялся Прохором, долго бил его, а потом проткнул вилами. Потом Яков Алексеевич распял Стёпку на земле, а Максим ударил его вилами под сердце.
По дороге домой Максим велел отцу говорить, что Стёпку и Прохора они нашли мёртвыми, а «порешили их из-за быков». У ворот их встретила жена Максима и сообщила, что быки сами пришли домой.