О помыслах и стремлениях бизнес-элиты Кремниевой долины и их менталитете.
Когда-то развитие технологий воспринималось большинством людей как обещание рая на земле, безграничное расширение возможностей для всего человечества. Однако те, кто стоял у истоков развития этих технологий, думали иначе. Они готовились к цифровому будущему, в котором смогут избежать опасностей надвигающихся катастроф: изменения климата, повышения уровня моря, глобальных пандемий, массовых миграций, истощения ресурсов и тому подобного. Богатство и привилегии не заставили их проникнуться ответственностью за судьбу человечества. Они думают о технологическом будущем с одной целью: убежать от остальных, по принципу «Все умрут, а я останусь».
А ведь когда-то они давали оптимистичные интервью о пользе технологий для человеческого общества в целом. Но весь технический прогресс свелся для них к личному выживанию без оглядки на прочих. Безос и Маск надеются эмигрировать в космос, Питер Тиль — достичь вечной молодости, Сэм Альтман и Рэй Курцвейл — убежать в цифровую вселенную, загрузив свой мозг в суперкомпьютер, Цукерберг — в Метавселенную.
Автор книги, медиавед Дуглас Рашкофф, получивший известность благодаря своей связи с ранней культурой киберпанка и защите политики открытого кода, пишет, что в начале 1990-х годов казалось, что цифровое будущее обладает безграничными возможностями. Пусть цифровые технологии возникли из военной криптографии и защитных сетей, но впоследствии они породили контркультуру, обещающую лучшее будущее. В 1990-е годы возникла эпоха цифрового Ренессанса, который подпитывался богатым коллективным воображением. В раннюю эпоху киберпанка многие верили, что возможно создать любое будущее, которое только можно представить.
В журналах того времени киберпространство приравнивалось к психоделикам, хакинг — к эволюции, сетевое взаимодействие — к рейв-вечеринкам. Никто всерьез не интересовался значением компьютерных сетей. И только в журнале Wired в 1993 году стали появляться публикации, раскрывающие роль Интернета в развитии бизнеса, после чего политическая и бизнес-элита обратила на него внимание. Цифровая революция стала шансом для подъема умирающей фондовой биржи NASDAQ и роста экономики, который остановился в 1987 году.
Начался бум доткомов, привлекший еще больше внимания к технологическому сектору. Интернет-журналистика, посвященная в основном культуре, переориентировалась на бизнес-тематику. Инвесторы наконец разглядели в сети возможности быстрого приращения капиталов, молодые технологические компании стремились стать «единорогами». К пользователям технологий стали относиться как к легкой добыче, потребителям, которыми легко манипулировать.
Развитие технологий уже не включало идею всеобщего благоденствия, а стало историей личного выживания благодаря деньгам и власти. Рост технологий преподносился как неизбежность. Стремительное и неконтролируемое развитие технологий было поставлено на службу корпоративному капитализму. Цифровые платформы усилили эксплуатацию работников, как это происходит на Amazon. Рабочие места становятся автоматизированными, местная розничная торговля приходит в упадок из-за появлению и развитию технологических гигантов.
Производство компьютеров и смартфонов связано с добычей редкоземельных металлов и сетями рабского труда. Утилизация технологической продукции приводит к свалкам токсичных отходов. Все это не может не сказаться на экологии, но цифровые миллиардеры видят проблему не в собственной деятельности, а в людях, и думают, как ее решить. Отсюда возникают их фантазии о бегстве, которые они пытаются реализовать разными способами и о которых рассказывает Рашкоaa в своей книге.
Идея 1. Сверхбогатые ищут убежища, где можно спрятаться от мира, который они же и испортили
Менталитет обитателей Кремниевой долины включает в себя стремление подняться над остальным человечеством и жить отдельной жизнью, далекой от забот простых смертных. По убеждению автора, безудержный, ничем не регулируемый цифровой капитализм — это социопатические тенденции, индивидуализм и безразличие ко всему, кроме самих себя. Носители этого менталитета стремятся отделиться от людей и мест, которые они же и испортили. Они уверены, что сумеют разработать технологию, которая спасет их от апокалипсиса, созданного ими же.
Рашков общается со многими представителями бизнес-элиты, по-своему решающими проблему будущего выживания. Один из них, Джей Си Коул, бывший президент Американской торговой палаты в Латвии, стал свидетелем развала СССР, работал в разных посольствах США и ЕС и изучал системы безопасности и планы эвакуации. Он был уверен, что человечество рано или поздно столкнется с катастрофой, и предпринял некоторые меры.
Он начал работать над фермами-убежищами в районе Нью-Йорка в 3 часах езды от города, чтобы в случае будущей катастрофы легко можно было бы до них добраться. Коул считал, что людям пора бы начать по-другому относиться друг к другу, экономике, планете в целом, но одновременно развивал сеть секретных и самодостаточных фермерских сообществ для обеспеченных людей. В качестве охраны он собирался нанять вооруженный до зубов спецназ.
Коул согласился показать одну ферму недалеко от Нью-Йорка, расположение остальных он держал в секрете, чтобы в чье-нибудь убежище не ворвались охваченные паникой люди. На ферме разводили лошадей, коз и кур и учились стрелять из пистолета по мишеням в виде плохих парней.
Несколько ферм располагались рядом, чтобы соседи могли объединиться в группу и остаться в убежище на год или больше и защититься от всех остальных. Он заранее договорился с бригадой спецназа местной полиции на этот случай, и она обещала прибыть немедленно при необходимости. В будущем Коул планировал нанять на каждую ферму по врачу и дантисту.
Вокруг всего участка шел высокий забор с табличками «Посторонним вход запрещен». Территорию охраняли сторожевые собаки, везде были камеры наблюдения. Коул считал, что длинные цепочки продовольственных поставок в случае войны или катастрофы будут нарушены, и потому ферма должна полностью себя обеспечивать, чтобы ни от кого не зависеть.