Мальчик мечтает о новых штанах. Получив обновку, он очень быстро её портит и понимает, что не в штанах счастье.
Рассказ написан от лица мальчика Вити. Ему велели перебирать картошку. Бабушка отмерила ему «урок» двумя брюквами, и он всё утро сидит в холодном заиндевевшем погребе. Сбежать мальчику мешает только мечта о новых штанах с карманом, которые бабушка Катерина обещала сшить к первому мая — Витиному восьмилетию.
Я вижу себя явственно в этих штанах, нарядного, красивого. Рука моя в кармане, и я хожу по селу и не вынимаю руку.
Новых штанов у Вити не было никогда. До сих пор одежду ему перешивали из отживших своё вещей. Пару раз передвинув брюквы поближе, Витя одолевает «урок» как раз к обеду. Бабушка замечает обман, когда мальчишка уже выскакивает из погреба.
Материю на штаны бабушка купила уже давно. Она хранилась в глубинах её сундука. Витя, однако, сомневался, что бабушка успеет сшить штаны: она вечно занята. В их деревне она как генерал, все уважают бабушку Катерину и бегут к ней за помощью. Когда какой-нибудь мужик запивает и начинает буйствовать, все семейные ценности попадают на хранение в бабушкин сундук, а семья пропойцы спасается в её доме.
Когда бабушка открывает заветный сундук, рядом всегда оказывается Витька и гладит материю грязными пальцами. Не помогают ни наказания, ни лакомства — мальчик ревёт и требует штаны.
Надежды мои не сбылись. Ко дню рождения, к Первому мая штаны сшиты не были. В самую ростепель бабушка слегла.
Её кладут в горницу на высокую кровать, и оттуда бабушка командует многочисленными помощницами. Бабушка переживает — не сшила штаны внуку — и Витька старается отвлечь её разговорами, спрашивает, что за болезнь у неё такая. Бабушка рассказывает, что болезнь эта от тяжёлой работы, но даже в своей тяжёлой жизни она находит больше радостей, чем горестей.
Штаны бабушка начала шить, как только немного оправилась. Витя не отходит от неё весь день, и так устаёт от бесконечных примерок, что засыпает без ужина. Проснувшись утром, он находит у своей кровати новые синие штаны, белую рубашку и починенные сапоги. Бабушка отпускает Витю одного к деду на заимку.
Разряженный в пух и прах, с узелком, в котором были свежие постряпушки для деда, я вышел со двора, когда солнце стояло уже высоко и всё село жило своей обыденной, неходкой жизнью.
Наслушавшись восхищённых вздохов, мальчик отправляется к деду.
Путь на заимку неблизкий, через тайгу. Витя не шалит, идёт степенно, чтобы не испачкать штаны и не сбить новые мыски на сапогах. По дороге он останавливается на скале, которая отмечает слияние двух могучих рек — Маны и Енисея — долго любуется таёжными далями и умудряется замочить драгоценные штаны в реке. Пока штаны и сапоги сохнут, Витя спит. Сон продолжается недолго, и вот мальчик уже на заимке.
Вместе с дедом на заимке живёт соседский Санька, учится пахать. Он с завистью осматривает Витьку, обзывает его «монахом в новых штанах». Витька понимает — это из зависти, но всё равно попадается на Санькину хитрость. Тот выбирает оставшуюся после речного розлива яму с вязкой грязью, очень резво перебегает через неё и начинает подбивать на такой же подвиг Витьку. Мальчик не выдерживает Санькиных издевательств, забегает в яму и увязает. Холодная грязь сдавливает его больные артритом ноги. Санька пытается его вытащить, но сил не хватает. Надо бежать за дедом. И тут у ямы появляется бабушка Катерина. Она почувствовала, что с внуком беда и поспешила на заимку.
Четыре дня Витя пролежал на печи с приступом артрита.
Саньку бабушка изловить не могла. Как я догадывался, дед выводил Саньку из-под намеченного возмездия.
Саньку прощают, когда он нечаянно поджигает своё убежище — старый охотничий шалаш у реки. Сапоги утонули в грязи, а штаны бабушка выстирала, и они поблекли, потеряли блеск. Зато впереди всё лето. «И шут с ними, со штанами и с сапогами тоже», — думает Витька. — «Наживу ещё. Заработаю.»