О методах, используемых тоталитарными режимами и культами для манипулирования и контроля над людьми, а также о важности сохранения автономии личности.
Йост Мерло рассказывает о том, как свободный человеческий разум превращается в автоматически реагирующую машину под воздействием невидимых сил в современном обществе или преднамеренных экспериментов ради политических целей. Манипулирование разумом и скрытое принуждение известно с древнейших времен, когда человек внезапно понял, что может воздействовать на своих собратьев, искусственно вызывая сопереживание и доверие. Сегодня такое явление называется промыванием мозгов или контролем над разумом. Для этого используются разные подходы и методы. Более прямой и грубый — насильственное психическое вторжение. Более коварный и тонкий — ненавязчивое воздействие на чувства и мысли. И то, и другое разрушает человеческий разум и дух.
Запланированное и преднамеренное психическое принуждение действует грубо и не скрываясь. Но есть влияния в современном мире, которые автоматизируют наши действия и помыслы. Чтобы им противостоять и сохранить ментальную свободу, необходим внутренний стержень.
Во время нацистской оккупации Нидерландов доктор Мерло был арестован и лично столкнулся с методами психических пыток и допросов. С трудом ему удалось бежать в Великобританию, а оттуда — в США, где он остался навсегда. Проблемой ментального насилия он занимался еще с 1933 года, с момента поджога Рейхстага в Берлине, в котором признался полностью психологически подавленный человек, оговорив себя. Тогда Мерло начал изучать методы систематического психического давления, приводящего к полному подчинению.
Отыскав в психике человека слабые места, можно с помощью тоталитарных методов превратить человека в кого угодно. Это не только психические и физические пытки военного времени, но и мягкое давление на умы людей, которое осуществляет современная культура. В книге автор анализирует методы промывки мозгов, психических пыток и принуждения, направленные как на отдельных лиц, так и на широкие массы населения, к которым применяют систематизированное насилие над разумом.
Идея 1. Психологическим воздействием можно внушить чувство вины даже невиновному человеку
Диктаторские режимы легко могут сломить разум человека в пропагандистских целях. Мерло рассказывает об офицере морской пехоты США, захваченным в плен во время Корейской войны. Через несколько месяцев психологического давления он подписал признание в том, что США использовали бактериологическое оружие во время войны в Корее. Он утверждал, что на Корею сбрасывали бомбы с опасными бактериями, попирая тем самым международное право.
После освобождения из плена он выступил под присягой, опровергая свое признание и рассказав о своем тюремном заключении, в котором он провел много месяцев. В частности, он сказал, что в заявлении о бактериологическом оружии слова вроде бы принадлежали ему, но мысли были чужими, вложенными в его голову. Он понимал, что пишет ложное заявление, но ложь в то время казалась ему реальной.
В 1933 году сгорело здание немецкого рейхстага в Берлине. Сначала нацисты арестовали голландца Маринуса ван дер Люббе, обвинив его в поджоге. Он был психически неуравновешенным и на родине часто попадал в психиатрическую больницу. На суде он выглядел слабым и потерянным и в роли поджигателя-революционера выглядел странно. Он то впадал в возбуждение, то был совершенно апатичным, отвечая на вопросы лишь «да» и «нет». Его ответы были на руку нацистам, и вскоре он был приговорен к смерти и казнен. Для его покорности, по мнению Мерло, была использована комбинация медицинских знаний и психологических техник.
Люди, которым довелось побывать под оккупацией нацистов, понимали, что любого человека можно заставить сделать ложное признание. Когда людей арестовывало гестапо, оно требовало выдавать своих единомышленников, назвать их имена. Действительно ли эти люди были врагами или их просто упоминали под давлением, никого не интересовало. Каждый мог быть арестован в любой момент по ложному доносу или ложному признанию, вырванному под пытками, физическими или психическими.
Сегодня для психологической обработки используются специфические методы, но принудительное признание старо как мир. Диктаторы и тираны вынуждали своих жертв признаваться во всех смертных грехах, чтобы оправдать свои злодейства. С доисторических времен люди понимали, что можно повлиять на разум человека, и пользовались этим. Первобытные шаманы проводили устрашающие обряды, чтобы жертва от страха впадала в транс и поддавалась всем внушениям. Если колдун накладывал проклятье, то член племени от страха мог внушить себе, что вскоре умрет, и действительно умирал вскоре после этого. Для массового гипноза использовались ритуалы экстаза, шумы, страшные завывания и тому подобное. Сопротивление отдельных людей быстро ломалось под воздействием гипнотизирующих ритуалов.
Признания часто вырывались под пытками, но пытки предназначались не только для причинения боли, но и для того, чтобы сломить волю человека, чтобы он публично покаялся перед обществом в своих грехах. Несчастные женщины, обвиненные в колдовстве, под пытками сознавались в связи с дьяволом, постепенно начинали сами в это верить и умирали, искренне покаявшись в своей вине. Сам ритуал допросов и пыток вел к тому, что жертва начинала разделять фантазии своих обвинителей и сама хотела умереть на костре для искупления своих мнимых грехов. Казни ведьм проводились публично, чтобы свидетели отождествляли себя с жертвами и не забывали о благочестии.
Сильные люди могут терпеть физические пытки, иногда это даже усиливает сопротивление или организм включает потерю сознания как защитный рефлекс. Но противостоять психическим пыткам еще труднее. То, что часто называется промыванием мозгов, Мерло называл ментицидом, то есть убийством разума. Под ним он понимал систему психологического вмешательства и неправового суда, настойчиво утверждающего, что человек виновен. Во время судебных процедур перед жертвой снова и снова прокручиваются обвинения, так, что он и сам начинает сомневаться в себе, не говоря уж об общественном мнении. Люди думают, что перед ними наказание виновного, или не понимают, где правда, а где ложь.