Тополёк мой в красной косынке

Повествование ведётся от лица журналиста. Рассказы шофёра и дорожного мастера изложены от их имени.

Вместо пролога

Журналист находился в одном из областных центров Тянь-Шаня, когда его срочно вызвали в редакцию. На автобус он опоздал и отправился искать попутную машину. У бензоколонки стоял грузовик, и журналист попросил шофёра, высокого, сутуловатого человека лет тридцати, подвезти его, но тот наотрез отказался, не объясняя причины, и уехал. Заправщица сообщила, что у шофёра — личная трагедия.

Вскоре после этого журналиста командировали на юг Киргизии. На этот раз он ехал на поезде. Его соседом по купе оказался тот самый шофёр. Он ехал на Памир. На вопрос журналиста, почему он всё-таки его тогда не подвёз, шофёр ответил, что катал сына, и рассказал свою историю.

Это хорошо, когда человек сам всё рассказывает, заново переживая, раздумывая, порой умолкая на полуслове.

Благодаря своей профессии, журналист лично знал героев этого рассказа, мог дополнить его и многое объяснить, но, дослушав рассказ до конца, не стал этого делать.

Рассказ шофёра

Эта история началась, когда Ильяс, воспитанник детдома, вернулся из армии, где служил в моторизи­рованной части.

Его друг Алибек, демобили­зо­вавшийся годом раньше, уже работал на автобазе, которая обслуживала рейсы через горный хребет Тянь-Шань.

Ильяс приехал к нему и стал шофёром на перевале Тянь-Шаня, одной из самых высокогорных автотрасс мира.

Весной часть машин автобазы посылали на помощь колхозам. Особенно часто в колхозы отправляли новичков вроде Ильяса. Однажды возле дальнего степного аила Ильяс встретил девушку Асель, тоненькую, в красной косынке, стройную как тополёк, и подвёз её до дома.

Бывает, оказывается, легко и радостно на душе, если рядом, почти касаясь локтём, сидит человек, о котором час назад ты ещё ничего не знал, а теперь почему-то хочется только о нём и думать…

В аиле Асель уже ждала мать — к ним в дом приехали сваты. Ильяс не мог забыть девушку, хотя и знал, что она просватана. Ездить в тот аил Ильясу пришлось ещё неделю. Через два дня он снова встретил Асель на той же самой дороге, и после этого большой камень на обочине стал местом их встреч.

О женихе Ильяс не спрашивал, но Асель рассказала, что почти его не знает. Он был дальним родственником её матери. Их семьи издавна роднились между собой, и теперь пришёл черёд Асель. Родители никогда бы не отдали девушку замуж за «пришлого, безродного шоферюгу», да и Ильяс, зная старинные киргизские обычаи, не посмел заикнуться о свадьбе.

Через пять дней Ильяса вызвали на автобазу, и диспетчер Кадича сообщила парню, что его переводят на рейсы в Китай.

Кадича была неравнодушна к Ильясу. Парень несколько раз водил её в кино, провожал до дома. Ничего серьёзного между ними не было, но шофёр Джантай, жадный и мелочный сплетник, постоянно намекал, что у них роман.

Кадича специально выбила у начальства это назначение, чтобы порадовать Ильяса.

Ильяс чувствовал, что должен съездить в аил, попрощаться с Асель, которая, возможно, ждёт его на дороге. Уехав прямо с погрузки, парень помчался к дому девушки и увидел, как её мать провожает свата. Из их разговора Ильяс понял, что через два дня Асель увезут к мужу.

Девушку Ильяс встретил у аила, повёз покататься, а обратно домой не привёз.

Все тревоги, горести как рукой сняло. Были только мы, было наше счастье, небо и дорога.

Свою первую ночь влюблённые провели в кабине грузовика на берегу озера. Асель понимала, что родители обидятся на всю жизнь, но по-другому поступить не могла.

Ильяса поздравляли все шофёры автобазы, настроение испортила только встреча с Кадичей, которая тяжело пережила эту новость. Друг Алибек переехал в дом, который строил недалеко от автобазы, и уступил молодожёнам свою квартирку. Вскоре Асель родила сына Самата.

Супруги уже подумывали отправиться на поклон к родителям Асель, когда случилась беда.

Поздней осенью, на подходе к самому сложному участку трассы, Долонскому перевалу, Ильяс увидел грузовик, у которого отказал мотор. Шофёр и пассажир грузовика, мужчина лет сорока, дорожный мастер по имени Байтемир, попросились подвезти, но Ильяс решил перевезти их машину через перевал на тросе.

Дело это было опасное — по крутым серпантинам Долонского перевала грузы на прицепах никто никогда не возил.

Ильяс был упрям, настоял на своём и, рискуя своей жизнью и жизнями пассажиров, доставил грузовик к дому дорожного мастера. Больше он тягаться силами с Долоном не собирался, но жизнь распорядилась по-другому.

Зимой китайские рабочие попросили шофёров автобазы как можно быстрее переправить оборудование на строящийся недалеко от границы большой завод. Оборудования было очень много, а перебросить его просили за неделю. Силами автобазы сделать это было невозможно.

И тогда Ильяс вспомнил, как перетянул через перевал грузовик на тросе, и предложил прикрепить к каждой машине прицеп. Сначала шофёры посмеялись над таким безрассудным предложением, потом начали спорить. Алибек предложил подумать, провести испытания, но Ильяс ждать не хотел. Самолюбие его было задето, и он всем доказать, что это возможно.

У каждого человека свой характер! Надо им, конечно, управлять, но не всегда это удаётся.

Уговорив Кадичу дать ему прицеп, Ильяс взял груз и отправился на перевал. На крутом серпантине он не справился с управлением, грузовик занесло, прицеп угодил в кювет и там застрял. Вытащить его Ильяс не смог, трусливо удрал, оставив прицеп с грузом в кювете.

Явившись домой в невменяемом состоянии, Ильяс поссорился с Асель, чуть не ударил жену, когда та посоветовала ему немедленно ехать на автобазу и назвала трусом. Переночевав в доме для приезжих, Ильяс всё же явился на автобазу и узнал, что его сняли с трассы и перевели на внутренние рейсы. Шофёры с ним не здоровались, особенно злился Алибек, ведь Ильяс загубил стоящее дело, и теперь не докажешь, что через перевал можно ходить с прицепом.

Все считали парня выскочкой, который захотел «заработать славу», но вместо того, чтобы выслушать товарищей и одуматься, Ильяс затаил обиду. В тот вечер он впервые напился. Кадича встретила его пьяным и восполь­зовалась этим — Ильяс очутился в её постели. Когда утром Ильяс выходил из дома Кадичи, его увидел Джантай.

Так началась их связь. Алибек всё-таки настоял на использовании прицепов, придумал прикрепить к ним тормоза и позвал Ильяса своим напарником в испытательный рейс, но тот грубо отказался. В тот же день Ильяс подрался с Джантаем — ему прицепы мешали, поскольку из-за них сокращался ежемесячный пробег, а, значит, и заработок, и он решил, что Ильяс думает так же.

С этого дня Ильяс почти не появлялся дома, ночевал у любовницы, много пил. Асель не знала о неприятностях мужа, но всё равно терпела, надеясь, что скоро жизнь войдёт в прежнюю колею. В конце концов, Ильяс решил расстаться с Кадичей, но не успел. Придя однажды домой, он обнаружил, что Асель ушла и забрала сына.

Выяснилось, что Джантай отомстил — рассказал Асель о романе Ильяса, а Кадича невольно подтвердила его слова. Ильяс бросился в аил, к родителям Асель. Её мать обругала Ильяса, не дала ему и рта раскрыть, и тот решил, что Асель дома и не хочет его видеть.

Через несколько дней Ильяс с Кадичей уехали — устроились «в изыскательную экспедицию по освоению пастбищ Анархайской степи». Они пробыли вместе больше трёх лет, жили дружно, но любви не было.

Одно дело уважение, а другое — любовь. Если даже один любит, а другой нет — это <…> ненастоящая жизнь.

В последние полгода Ильяс затосковал по жене и сыну. Наконец, они с Кадичей поняли, что больше не могут жить вместе, и расстались. Ильяс вернулся на Тянь-Шань. В аиле он узнал у младшей сестры Асель, что та каждый год приезжает в гости с сыном и мужем.

Ильяс вернулся работать на родную автобазу. Начальник там был новый, Алибек стал главным механиком автобазы на Памире, Джантай тоже исчез, о происшествии с прицепом уже никто не помнил, и Ильяса охотно взяли.

Однажды Ильяс снова крепко выпил и утром, с сильного похмелья, сел за руль. Потом несколько раз останав­ливался у закусочных, выпивал ещё. К вечеру Ильяс совсем опьянел, не справился с управлением, и грузовик врезался в дорожное заграждение. Там его нашёл дорожный мастер Байтемир, привёз к себе домой. В жене Байтемира Ильяс узнал свою Асель. Он переночевал у дорожного мастера, который принял Ильяса как дорогого гостя. Утром, повинуясь импульсу, Ильяс предложил Асель взять сына и уехать с ним, но та отказалась.

На автобазу Ильяс возвращался с твёрдым решением уехать навсегда. Проезжая мимо усадьбы Байтемира, он увидел играющего у дороги сына и предложил покатать его. С тех пор Ильяс приезжал катать Самата. Он был счастлив видеть сына хотя бы несколько минут в день.

Однажды он не увидел сына у дороги. Игравшие там дети сказали, что мать запретила Самату ходить к дороге. Именно в тот день Ильяс встретил журналиста и отказался его подвезти. Чуть позже Ильяс всё же увиделся с сыном, попытался увезти его навсегда, но мальчик увидел Байтемира, начал плакать, проситься к папе, и Ильяс отпустил его. Это было его последнее свидание с сыном.

Журналист познакомился с Байтемиром, когда ему поручили написать очерк о горных дорожниках, которые должны были отправиться с делегацией на Памир. Байтемира, лучшего дорожного мастера района, тоже включили в состав делегации, но он отказался ехать.

Журналист остался у Байтемира на ночь и отправился вместе с ним в обход. Обходя дорожный участок, мастер рассказал журналисту свою историю.

Рассказ дорожного мастера

Байтемир был памирским киргизом. В юности, по комсомольскому призыву, он попал на строительство Памирского тракта. Там познакомился с девушкой по имени Гульбара, полюбил её.

Когда строительство подошло к концу, выяснилось, что не хватает кадров для обслуживания дороги. Приятель Байтемира, молодой инженер, уговорил его окончить курсы дорожных мастеров. Вернувшись с курсов, Байтемир женился на своей Гульбаре и остался работать на участке Памирского тракта.

Вскоре у них родилось две девочки, а потом началась война. Байтемира призвали в армию, а Гульбара осталась вместо мужа мастером на дорожном участке. Всю войну Байтемир прослужил в сапёрном батальоне, строил мосты и переправы, дошёл почти до Берлина. Выжил он только благодаря воспоминаниям о жене и дочерях.

Гульбара писала Байтемиру часто, вести от неё он перестал получать только весной 1945, тогда же его внезапно отпустили домой. Вернувшись, Байтемир не нашёл своего дома. Оказалось, что его вместе с семьёй снесла снежная лавина. На Памире Байтемир остаться не смог, уехал на Тянь-Шань, стал дорожным мастером. Жениться ещё раз он не хотел — не мог забыть свою Гульбару.

Постепенно Байтемир привык к одиночеству. Однажды он возвращался из города на попутке. По дороге шофёр остановился, чтобы взять ещё одного попутчика — молодую женщину с маленьким сыном. Поняв, что женщине некуда идти, Байтемир устроил её в своём доме, а сам переночевал в пристройке.

Когда человек в горе, за каждым словом его — десять невысказанных.

Женщина по имени Асель оказалась немного­словной, но Байтемир догадался, что она ушла от мужа, а к родителям вернуться не может. На следующий день Асель собралась уезжать, но Байтемир уговорил её остаться, пообещал подыскать работу.

Так и стали жить: Асель — в доме, Батемир — в холодной пристройке. Дорожный мастер привязался к сыну Асель, Самату, возился с ним, как с родным. Одиночество ушло. Асель дорожный мастер «полюбил всей душой», но сказать ей об этом не мог — видел, как она ждала мужа, каждую машину взглядом провожала.

Шло время, Самат начал называть Байтемира папой. Однажды летом Асель встретила на дороге Джантая, и тот рассказал, что её муж куда-то уехал с любовницей. Вечером Асель задумала уехать. Байтемир её не удерживал, но в своих чувствах признался. Асель не уехала и через некоторое время стала женой Байтемира. Зимой супруги съездили в аил и помирились с родителями Асель.

Но в жизни не всегда бывает так, как ты хочешь!

Самату шёл пятый год, когда в доме дорожного мастера появился Ильяс. Байтемир сразу обо всём догадался, но говорить об этом с Асель не стал, просто ждал, когда она сама примет решение. Именно поэтому он отказался ехать на Памир — не хотел, чтобы Асель ушла из дому тайком, не попрощавшись.

Вместо эпилога

Журналист сошёл с поезда, а Ильяс отправился дальше. Он мечтал начать новую жизнь, жениться, завести детей. Ильяс надеялся на счастье, но понимал, что свою первую любовь, Асель, свой «тополёк в красной косынке», он потерял безвозвратно, и будет помнить её «до последних дней своих, до последнего вздоха».