Помещик сожительствовал с молодой женщиной, от которой имел ребёнка, и ему было стыдно перед гостем. По дороге домой помещик заговорил об этом с сыном, и тот заверил, что его друг выше условностей.
Деление пересказа на главы — условное.
Дорожные разговоры
Аркадий попросил отца «приласкать» Базарова, дружбой которого он очень дорожил. Познакомился с ним Аркадий недавно. Базаров специализировался на естественных науках и собирался стать врачом.
Николай Петрович заметил несколько телег с мужиками — видимо, они ехали в кабак. Он пожаловался сыну, что крепостные не платят оброк и подбивают на это наёмных рабочих. Аркадий сказал, что дома дышится легче, но потом глянул на тарантас, в котором ехал Базаров и заявил, что «это всё равно, где бы человек ни родился».
Страхи Николая Петровича
Николай Петрович «посмотрел сбоку на сына», помолчал и начал рассказывать о домашних новостях, но потом перевёл разговор на то, что его действительно тревожило. Дело в том, что помещик сожительствовал с молодой женщиной, дочерью умершей от холеры экономки, и имел от неё сына.
Николай Петрович боялся, что гость его за это осудит, робел перед сыном и даже пытался извиняться. Аркадий уверил отца, что его друг «выше этого».
Аркадий ласково улыбнулся. «В чём извиняется!» — подумал он про себя, и чувство снисходительной нежности к доброму и мягкому отцу, смешанное с ощущением… тайного превосходства, наполнило его душу.
Николая Петровича что-то кольнуло в сердце, но он решил не обращать внимания на поведение сына.
Размышления Аркадия
Вскоре экипажи въехали на земли, принадлежавшие Кирсановым. До самого горизонта тянулись бесконечные поля, кое-где виднелись небольшие леса, речки, пруды с плотинами и деревеньки с тёмными покосившимися избами. Навстречу попадались оборванные, худые мужички, тощий скот, и сердце Аркадия сжималось при виде такой нищеты.
— Нет, — подумал Аркадий, — небогатый край этот, не поражает он ни довольством, ни трудолюбием; нельзя, нельзя ему так остаться, преобразования необходимы… но как их исполнить, как приступить?..
Пока Аркадий размышлял, «весна брала своё»: кругом всё зеленело, над полями пели жаворонки. Глядя на эту благодать, Аркадий понемногу расслабился, снял шинель и стал так похож на прежнего мальчика, что Николай Петрович обнял его. Он надеялся подружиться с сыном, узнать его заново.
Конец пути
Аркадий заметил, что сегодня чудесный весенний день. Николай Петрович сказал, что «весна в полном блеске», но он согласен с Пушкиным, и вспомнил отрывок из «Евгения Онегина»: «Как грустно мне твоё явленье, весна, весна, пора любви!»
Аркадий слушал отца с удивлением, но «не без сочувствия», однако Николая Петровича прервал Базаров, попросивший коробок спичек. Через четверть часа экипажи остановились у крыльца господского дома поместья Марьино.