Климко

В оригинале — 6 глав, события в них происходят то осенью, то в конце лета того же года. В пересказе события упорядочены по хронологии, деление на главы — условное.

Смерть дяди Кирилла

Климко жил вместе с дядей Кириллом с тех пор, как осиротел.

«Жили они в железно­дорожном бараке у самых путей», дядя Кирилл работал и в дневные, и в ночные смены. Приходил дядя неожиданно, с железным сундучком для ключей от паровоза в руках, в котором приносил гостинцы Климку. Придя с работы, он долго «умывался над большим медным тазом» и безрезультатно пытался отмыть руки от мазута. Потом спрашивал у Климка, как тот поживал без него, проверял уроки.

Это было самой большой радостью для Климка: положить перед дядей аккуратно исписанные тетради, а самому приняться за уборку: вынести таз с мазутной водой, вытереть пол… налить ему супу — сам сварил…

Климко учился хорошо, помогал дяде Кириллу по хозяйству. Ночевать один он не боялся: «барак почти никогда не спал сразу весь», в нём жило много людей. По ночам в окно Климка со станции светили разноцветные огни — это были сказочные, самые счастливые в жизни Климка ночи.

Началась война. В соседний с паровозом вагон для угля попала бомба — дядю «углём побило». После похорон дяди Кирилла Климка хотела взять к себе тётка, которая часто стирала и выглаживала для дяди сорочки. Но он отказался: позаботиться о себе мог сам.

На другой день после смерти дяди к Климку в барак пришёл дед Бочонок.

Он дал мальчику пачку старых денег, которые обесценились, но на них можно было ещё что-то купить. Потом посоветовал уйти в ближайшее село и стать помощником для какой-нибудь старушки — пережить «лихую годину». Климко отказался: на станции он получает дядин паёк, так что жить можно.

Мальчик думал, что осенью пойдёт в школу, но немецкие самолёты разбомбили станцию: сгорели депо и шахта, и барак, в котором жил Климко. Так и остался Климко, в чём был: в коротких штанишках, старой матроске и в куртке дяди, пропитанной мазутом.

Жизнь в бывшей весовой комнате

Жить Климко стал в старой весовой комнате, отапливаемой железной печкой-времянкой. Обустроиться ему помог Зульфат.

Зульфат вывел крыс, помог принести кровать и настелить на неё сено. Потом они усыпали опилками пол, чтобы было теплее. Отпраздновали новоселье картошкой в мундире и старым солёным салом — «это был настоящий праздник!..» Климко с другом каждый день наведывались к дедушке Зульфата помочь по хозяйству, но жили в весовой.

Потом на станцию пришли итальянцы и купили, забрали или украли всё съестное — настал голод.

На базарной площади люди с утра до вечера меняли вещи на еду. Тут Климко с Зульфатом увидели Наталью Николаевну.

Учительница хотела выменять своё нарядное розовое платье, которое надевала только по праздникам, на еду. С ней была её новорождённая дочь. Наталья Николаевна жила в одной комнатке в школе, пока не пришли итальянцы и не разгромили школу. Жить ей стало негде. Климко и Зульфат поселили её у себя в весовой, помогали с маленькой. Дедушка Зульфата устроил так, что для кормления новорождённой у знакомых брали молоко: у Натальи Николаевны оно пропало.

В путь за солью

В это тяжёлое время высоко ценилась соль. На неё можно было выменять «всякое добро». Вот и решил Климко, что пойдёт в далёкий город Славянск, недалеко от которого, «прямо на земле, лежала глыбами соль — бери сколько унесёшь». А Зульфат останется помогать Наталье Николаевне и своему дедушке.

Климко проснулся рано, оставил учительнице записку: «Наталья Николаевна! Я ушёл. Зульфат вам всё расскажет. Я скоро вернусь. Клим». Жена деда Бочонка, «худая, злющая и скупая» женщина, выделила Климку на дорогу сухарей. Бочонку было жаль мальчика, он сокрушался, что нет у Климка обувки, а его ботинки слишком велики.

Первый сухарь он съел, когда отошёл от станции за 25 километров. Сухари оказались червивые. Пришлось выковыривать мелких белых червей соломинкой и есть оставшиеся крошки. Но самое страшное случилось, когда Климко, отдохнув, попытался встать и упал: так устали ноги.

Их словно отняло. Как ни встанет — упадёт и упадёт. Он испугался, стал растирать икры, бёдра, бил по ним кулаками и кричал: «А ну идите! А ну идите мне сейчас же!»

Так было после каждой передышки.

Шёл он босой, ноги очень мёрзли. Ночевал где придётся. Однажды, проснувшись в стоге соломы, Климко увидел вереницу немецких повозок. Последняя повозка остановилась напротив стога, в котором прятался мальчик. Пожилой солдат хотел набрать соломы, увидел Климка и наставил на него карабин. Мальчик показал, что он безоружен. Солдат посмотрел на замёрзшего, грязного Климка, что-то сказал, а потом принёс мальчику плащ-палатку, сухое печенье и коробочку соли.

Мальчик шёл восьмые сутки. С каждым днём идти было всё труднее. Заканчивался сентябрь, было холодно и голодно. Вскоре он подошёл к картофельной грядке, на которой ещё тлел костёр: кто-то недавно пёк картошку. Климко нашёл в костре две обуглившиеся картофелины, и тогда почувствовал, как он на самом деле хочет есть — аж слёзы выступили на глазах. Съев их, он начал ходить по картофельному полу и насобирал 57 картофелин. Самые маленькие испёк и съел. В овраге выпил воды из ручейка и пошёл дальше.

Увидев большой город, Климко решил заночевать недалеко от него в шалаше на арбузном поле: в городе остановиться было негде. Наелся маленьких холодных арбузиков, долго от холода не мог уснуть — не спасала даже плащ-палатка. К утру мальчик стал сильно кашлять. Потом Климко оторвал от плащ-палатки два куска материи и обернул ими ноги, подстелив под стопы соломы.

Базар в городе

Придя в город, Климко зашёл на базар. Здесь тоже меняли вещи на еду. Деньги не нужны были никому. Мальчик увидел тапочки, решил выменять их на картошку, но сапожник, дав тапочки, ничего с него не взял. От сапожника — безногого, покалечился на шахте — Климко узнал, что прошёл лишних 50 километров, и расстроился.

Вдруг на базаре началась облава: полицаи вербовали молодых людей для работы в Германии. Сапожник и Климко спасли девушку, которая возвращалась в свою родную деревню, к матери. Девушка предложила Климку идти с ней — стать ей братиком. Но мальчик отказался: знал, что его ждут на станции в весовой. Сапожник подсказал девушке, как лучше добраться до её деревни.

Мимо них прошла женщина, у которой сапожник хотел выменять муки. У неё была только соль. Сапожник дал женщине тапочки за соль для Климка. Потом мальчик помог женщине добраться домой, где было ещё много соли. Женщина сказала, что даст столько соли, сколько Климко сможет унести.

Болезнь Климко

Климко заболел. Три дня он горел, потом ещё слабый встал и помог женщине по хозяйству. Она его уговаривала отлежаться, хотела, чтобы мальчик полностью выздоровел, кормила его и поила молоком, но Климко собрался в путь. Он жалел, что из-за болезни пропустил целых три дня, за которые мог бы пройти почти половину пути.

Женщина предложила остаться, быть ей сыном. Климко рвался домой и «знал лишь одно: там его ждут». Он пообещал, что как-нибудь приедет в гости.

Дорога домой

Женщина договорилась с начальником станции, чтобы Климко доехал домой в последнем товарном вагоне немецкого поезда с другими попутчиками, втайне от немцев. За 60 километров от дома в вагоне появился немец, выгнал всех, предварительно каждого сильно ударив ногой. Досталось и Климку.

Уже на следующий день мальчик подходил к родной станции и вдруг увидел, как навстречу ему бежит солдат. За солдатом гнались двое в чёрном. Климко всё понял и закричал солдату, чтобы тот бежал в овраг.

От переезда ударила длинная автоматная очередь. Климка толкнуло в грудь и обожгло так больно, остро, что перед глазами поплыли оранжевые пятна. Он… тихо ойкнул и упал.

Из пробитого мешка у него за спиной потекла тоненькой струйкой соль. «От переезда, подняв руки, спотыкаясь и падая, бежал к упавшему Климку Зульфат». Последнее что услышал Климко, как ему кричал друг: «Климка-а-а! Кли-и-мка-а!»

Климко не знал, что Зульфат каждый день ходил за переезд и ждал его. Зульфат ругал себя за то, что не отговорил Климко от похода за солью, а Наталья Николаевна — за то, что не услышала, как он тогда ушёл.