Нет худа без добра

Кузнец Абдукаххар жил со своей семьей у деда Алима.

Дед Алим и его жена жили одни, потому что их сын работал наёмным рабочим в другом хозяйстве, а дочь они выдали замуж. Дед Алим вставал рано, пёк лепёшки и возвращался домой только к вечерней молитве. Когда не хватало выручки, он ворчал, не от злости, а от жалости к человеку, который попадёт в ад за украденный хлеб. Пекарь был настолько верующим, что запретил Абдукаххару травить мух, потому что они тоже были созданы богом.

Однажды к сыну кузнеца после охоты заглянул его двоюродный брат.

Он взял пистон и ударил по нему, раздался громкий выстрел. Абдулло незаметно взял себе две штуки. Позже он зажал между пистонами муху, положил на наковальню и ударил по ним. Шум очень напугал его беременную мать, и Абдулло побежал в кузницу за отцом. С мамой все было в порядке и Абдулло пошёл с отцом в кузницу. Неожиданно в тапок мальчика скатился шарик раскалённого металла. Отец быстро стянул с него обувь и положил на скамью. Мальчика обступили люди, перевязали ногу, а друзья отца похвалили его за то, что он не плакал, и дали ему леденец и пряник. Узнав о случившемся, мама сильно испугалась. Она уже похоронила восьмерых детей, поэтому всегда сильно переживала за сына.

После этого случая родители стали отпускать сына одного на улицу, но с ним всё время что-нибудь случалось. В первый день самостоятельной прогулки он свалился в канаву, когда хотел пнуть кукурузу. В другой раз мимо дома проходили казаки. Удивленный ребенок пошёл за ними и не заметил, как оказался посреди поля. Он сел у дороги и заплакал, но мимо проезжал знакомый отца и отвёз мальчика домой. Родители сильно перепугались: мама велела никогда не попадаться на глаза русским, а отец похвалил сына за храбрость, потому что даже взрослые боялись казаков.

Когда начался рамазан, отец несколько раз брал сына на базаршабы — ночные базары.

От перекрёстка и до самой площади во всех ларьках и будках горело бесчисленное множество керосиновых ламп и свечей. Народу видимо-невидимо. Крик, шум, смех, песни неслись отовсюду.

Отец пришёл с сынов в чайхану. Там было много народа и играла музыка. Мальчик пытался понять, откуда идёт звук, и отец показал на странный ящик с трубой. Абдулло ещё никогда в жизни не видел граммофон, ему казалось, что внутри него сидит много маленьких человечков.

Рядом взорвался салют, и один из гостей рассказал историю о человеке, который привязал к поясу четыре ракеты и улетел выше тополей, но его притянули обратно за верёвку. Затем началось представление, в котором разыгрывалась смешная сценка про торговца кумысом и проезжего всадника.

Однажды Абдукаххар проехал на велосипеде, который местные называли «шайтан-арбой» мимо сестры деда Алима, старухи лет восьмидесяти. Она испугалась и упала в обморок, а через три дня старуха умерла. Дед Алим не стал винить в этом Абдукаххара, но запретил ему ездить на «шайтан-арбе». Отец продал велосипед и сделал для Алима топор и два кетменя — лопаты для пахоты.

Казалось, что всё успокоилось, но через неделю произошёл такой случай, после которого им пришлось переехать. По пути в кузницу Абдукаххар встретил женщину, к парандже которой прицепилась верблюжья колючка. Он решил помочь, оторвал колючку и случайно дёрнул женщину за паранджу. Женщина обернулась, молча посмотрела на него и пошла дальше.

Оказалось, что это была старшая дочь деда Алима, которая рассказала всем, что Абдукаххар заигрывал с ней в переулке, дёргая за паранджу. На следующее утро дед Алим кричал на весь квартал.

Старик стоял, вытащив руку из рукава чапана, словно готовился к кулачному бою. Прежде всегда добрый и ласковый, он звал меня «дитя моё», а теперь из его уст лилась такая брань, какую я отроду не слышал.

Дед не дал Абдукаххару объясниться и приказал «пришлой собаке» убираться прочь из его дома. Он выбросил на улицу их вещи и ушёл на свою половину двора. Абдукаххар пытался успокоить свою рыдающую жену, но та всё спрашивала, как ему не совестно заигрывать с чужими жёнами. Абдукаххар нашёл им дом в другом поселении, и они переехали в эту же ночь.