Учитель грубо разбудил 10-летнего мальчика. Тот рассердился и подумал о старом и одиноком учителе плохо, но потом ему стало стыдно. Мальчик расплакался и придумал отговорку — плохой сон о смерти мамы.
На третий день после своего 10-го дня рождения Николенька проснулся из-за того, что Карл Иваныч громко стукнул над его головой мухобойкой.
- Николенька
- — рассказчик, вспоминает своё детство; на момент повествования ему 10 лет, это чувствительный и ласковый мальчик с богатым воображением, в котором угадывается Лев Толстой.
- Карл Иваныч Мауер
- — немец, учитель Николеньки и его брата, немолодой, подслеповатый, с большой лысиной, орлиным носом и голубыми глазами, очень добрый, одинокий, любит своих воспитанников.
Сделал он это очень неловко, и Николенька рассердился: почему учитель тревожит именно его, а не старшего брата. На миг Карл Иваныч в своём ватном халате и красной шапочке с кисточкой показался мальчику противным.
Тем временем учитель сел у ног Николеньки, начал будить его и, посмеиваясь, щекотать ему пятки. Мальчик брыкался и старался не засмеяться. Потом Николенька вспомнил, какой его учитель добрый и как печальна история его жизни. Ему стало стыдно, и он расплакался.
Увидев, что мальчик плачет, Карл Иваныч стал заботливо расспрашивать, что его расстроило. Из-за этих участливых расспросов слёзы у Николеньки потеки «ещё обильнее». Он соврал, что ему приснилась смерть мамы, сразу поверил в свою выдумку и «слёзы полились уже от другой причины».
Тут вошёл слуга Николеньки и Володи, и мальчик успокоился — ему было стыдно плакать при посторонних.
- Володя
- — старший брат Николеньки, считает себя взрослым и самостоятельным.
Учитель дожидался, когда дети умоются, в классной комнате по соседству с детской. Там висели две книжные полки. На одной стояли детские книжки и учебники, на другой — личные книги Карла Иваныча, которые он всё время перечитывал. Рассказчик помнит три из них: «немецкую брошюру об унавоживании огородов под капусту без переплета, один том истории Семилетней войны в пергаменте, прожжённом с одного угла, и полный курс гидростатики».
Кроме книг с полки Карл Иваныч ничего не читал, хотя читать очень любил и даже испортил себе этим зрение. Свои слабые глаза он защищал от солнца кружком из картона на ножке, который сам смастерил и украсил картинкой.
Бывало, он меня не замечает, а я стою у двери и думаю: «Бедный, бедный старик! Нас много, мы играем, нам весело, а он — один-одинёшенек, и никто-то его не приласкает.
Рассказчик вспоминает, как часто он, наказанный, стоял в углу на коленях, отковыривал куски штукатурки и думал, что учитель совсем забыл о нём. Карл Иваныч в это время сидел с книгой в руках и, казалось, не замечал Николенькиных шалостей.
Наконец, Карл Иваныч повёл детей в гостиную здороваться с матушкой.