Американский миллионер спланировал долгое путешествие. До Европы он доплыл в роскошных апартаментах парохода, но внезапно умер. Домой миллионер отправился в глубоком чёрном трюме того же парохода.
Деление пересказа на главы — условное.
Планы господина из Сан-Франциско
Господин из Сан-Франциско решил попутешествовать и на два года отправился в Европу, взяв с собой жену и дочь.
- Господин из Сан-Франциско
- — американский миллионер, имя которого в рассказе не упоминается, 58 лет, лысый, «сухой, невысокий, неладно скроенный, но крепко сшитый», властный и надменный.
Господин был уверен, что имеет право на долгий и комфортабельный отдых, ведь он всю жизнь работал, правда, не сам, а руками китайцев, которых привозил в Америку тысячами. Сравнявшись состоянием с сильными мира сего, он решил отдохнуть так, как отдыхают они.
За жену и дочь господин тоже был рад. Жена его «не отличалась впечатлительностью», но, как и все пожилые американки, была страстной путешественницей. Дочь господина из Сан-Франциско была бледной и болезненной «девушкой на возрасте». Господин надеялся, что в дороге она найдёт себе пару.
…не говоря уже о пользе для здоровья, разве не бывает в путешествиях счастливых встреч? Тут иной раз сидишь за столом или рассматриваешь фрески рядом с миллиардером.
Господин из Сан-Франциско разработал большой маршрут. Декабрь он хотел провести в Южной Италии, наслаждаясь солнцем, достопримечательностями и любовью хорошеньких итальянок. В Ницце и Монте-Карло он собирался быть на карнавале: туда в эту пору съезжались все влиятельные люди мира.
В марте он хотел посетить Флоренцию и Рим, затем — Венецию и Париж, посмотреть бой быков в Севилье и искупаться на Английских островах. В его планы входили Афины, Константинополь, Палестина, Египет и даже Япония.
Жизнь на пароходе «Атлантида»
В начале всё шло отлично. До Гибралтара господин из Сан-Франциско добрался на пароходе «Атлантида», похожем на плавучий город с ночным баром, восточными банями и собственной газетой.
Жизнь на пароходе протекала размеренно. Рано утром пассажиров будил «трубный звук», они пили кофе, какао или шоколад, принимали ванну, делали гимнастику для возбуждения аппетита и отправлялись к первому завтраку. Затем они гуляли по палубам и играли в подвижные игры, в одиннадцать часов перекусывали бутербродами с бульоном и ждали второго завтрака, питательного и разнообразного.
Следующие два часа пассажиры отдыхали на расставленных по палубам шезлонгах под тёплыми пледами. В пять часов их поили чаем с печеньем. В семь вечера трубный сигнал собирал пассажиров на обед — венец дня, и господин из Сан-Франциско шёл одеваться.
По вечерам окна «Атлантиды» сияли, как бесчисленные огненные глаза. За бортом парохода шумел страшный океан, но пассажиры не боялись, твёрдо веря в капитана — рыжего, чудовищно толстого, всегда словно сонного, похожего «на огромного идола». В огромном мраморном зале играл струнный оркестр. Обед обслуживало множество слуг.
Господин из Сан-Франциско выглядел моложаво во фраке и крахмальном белье, его крупные зубы блестели золотыми пломбами. Жена господина, «крупная, широкая и спокойная», была одета дорого, но по годам, высокая и стройная дочь — «с невинной откровенностью».
Пока дочь развлекалась, а господин курил сигары и пил ликёр, на палубе мёрзли «и шалели от непосильного внимания» вахтенные матросы. В раскалённой утробе парохода, похожей на девятый круг ада, кочегары кормили углём ненасытные печи. А наверху кружились в вальсе изящные пары. Особенно привлекала внимание пара влюблённых молодожёнов. Никто не знал, что эту пару актёров, играющих в любовь, наняли для развлечения пассажиров.
У Гибралтара выглянуло солнце. На пароходе появился новый пассажир — азиатский принц, путешествующий инкогнито. Этот маленький, широколицый и узкоглазый человек в золотых очках и европейском костюме был слегка неприятным: его чёрные усы были редкими, с толстыми волосами, сквозь которые просматривалась кожа. Но в целом он был милый и скромный.
Господин прибывает в Италию
В Средиземном море «снова пахну́ло зимой». Дочь господина представили азиатскому принцу, она была очарована его непохожестью на других и теперь стояла рядом с ним, глядя на берег Италии. Господин из Сан-Франциско поглядывал на стоящую неподалёку знаменитую красавицу, и дочери было неловко за него.
Господин из Сан-Франциско был щедр во время плавания и считал, что заслужил заботу, которой его окружали. От итальянцев он ожидал того же.
…сколько портье и их помощников… сколько всяких комиссионеров… и здоровенных оборванцев с пачками цветных открыток в руках кинулось к нему навстречу с предложением услуг!
Господин поселился в отеле с видом на Везувий, где мог остановиться принц, и жизнь его «потекла по заведённому порядку». Он вставал рано, завтракал, отправлялся осматривать достопримечательности: музеи, храмы, снова завтракал на горе Сан-Мартино в обществе подобных себе. Пару раз дочери господина казалось, что она видит в толпе принца. Затем был пятичасовой чай в отеле и обед.
В том году декабрь в Италии выдался холодным и снежным. Господина из Сан-Франциско угнетала эта погода, он ссорился с женой, а у дочери постоянно болела голова. Все говорили, что на острове Капри совсем другая погода, и господин с семьёй отправился туда на маленьком пароходике.
Смерть господина из Сан-Франциско
Море в тот день было бурным, и семью из Сан-Франциско основательно укачало. Господин чувствовал себя стариком и со злобой думал «об этих жадных, воняющих чесноком людишках, называемых итальянцами». Уже в сумерках семья добралась до Капри и заселилась в отель.
Увидев владельца отеля, элегантного, гладко причёсанного молодого человека, господин вспомнил, что точно такой же джентльмен снился ему минувшей ночью. «Мистических чувств» в господине давно не осталось, и он шутя рассказал о своём сне жене и дочери. У дочери сердце сжалось от тоски и страшного одиночества.
Семью из Сан-Франциско поселили в лучших апартаментах, дали самую красивую и ловкую горничную, самого видного лакея и коридорного Луиджи.
- Луиджи
- — коридорный, маленький, полный, очень расторопный и хитрый, большой шутник.
Оправившись после качки, господин оделся, с трудом застегнул тесный воротничок и отправился обедать. Вечером в отеле должна была выступать известная танцовщица, и господин предвкушал приятный обед и огненную тарантеллу.
Перед обедом господин решил выкурить сигару в уютной читальне. Он читал газету, когда вдруг строчки вспыхнули перед его глазами.
Он… хотел глотнуть воздуха — и дико захрипел; нижняя челюсть его отпала, осветив весь рот золотом пломб, голова завалилась на плечо… и всё тело, извиваясь… поползло на пол, отчаянно борясь с кем-то.
Если бы не было свидетелей, дело могли замять, но сидевший в читальне немец поднял тревогу. Обед был испорчен, и выступление танцовщицы не состоялось. Когда лакеи вынесли господина из читальни, он ещё был жив.
Умирал господин в самом дешёвом номере отеля, на железной кровати, вокруг которой стояли жена, дочь, врач и прислуга. Отнести покойного в апартаменты хозяин отеля не позволил: это плохо сказалось бы на бизнесе. Готовых гробов на Капри не было, и хозяин отеля предложил положить господина из Сан-Франциско в длинный ящик из-под воды.
Возвращение домой
На том же пароходике ящик переправили на континент. На Капри воцарились покой и тёплая погода, и старый рыбак Лоренцо продал свой улов отелю, в котором умер господин из Сан-Франциско.
- Лоренцо
- — высокий старик-лодочник, беззаботный гуляка и красавец, не раз служил моделью многим живописцам, с глиняной трубкой и красным шерстяным беретом, спущенным на одно ухо.
Тело господина возвращалось в Америку на пароходе «Атлантида», но на этот раз не в роскошной каюте, а в глубоком чёрном трюме. По вечерам на пароходе снова устраивались балы, а вокруг судна бушевали вьюги. Дьявол, сидевший на скалах Гибралтара, видел огненные глаза «Атлантиды».
Дьявол был громаден, как утёс, но ещё громаднее его был корабль, многоярусный, многотрубный, созданный гордыней Нового Человека со старым сердцем.
Капитан в своей каюте слушал вой сирен, в утробе парохода кипели громадные котлы, и вращался исполинский винт. В середине «Атлантиды» было тепло и красиво, там танцевали изящные пары и среди них — прекрасная гибкая пара нанятых влюблённых, которым давно наскучила эта работа. И никто не знал о гробе, стоящем в недрах парохода.
